Леоноре сънувала страшен сън
просънища в  уплаха.
"Къде е моят любим? какво става с него жив ли е той е
и верен ли е на свойта любима?"
Отиде той в чужда чужда нему страна
заради краля Фредерика на война
 нищо без него не е вече същото
А от всички само то не пише ней.

С императрицата 
защто сдружил се?
Нима забравил той е годеницата?
и кръвопролития, кръвопролития,
доколко те не  помирили са се?
И после - Войска , последен бой
и музика и песни
с тържствен парад
тръгват те назад


Идат.Идат! Военен строй
Пеят, думкат, свиркат,
роднини и близки от тълпата
се стремята да ги избягват.
там обикнал друга нежний
Там син баща, жена съпруг,
Вси радости....А за Леоноре
остава отчаянието горе

тя обхождала военний строй
и другата призовавала,
но вести за нея никакви:
нищо се за нея не знаело
като че проднала издън земя
Тогаз Божий свет проклела тя
и гръмко като заридала
на земята възнак се простряла

И Леонорината майка  не издържала нейнатата мъка
"какво толкова те вълнува?
какво смяташ да правиш със себе си?"
  тя майчински я целува.
"о, любими мой, о скъпи мой всичко е напразно
за мене вече няма живот, а само скръб и зло
самият Бог е враг на Леноре.
О нека да загина! Нека скоро ида горе!

Прости ней  Ти, Небесни Царю
  Майка й помолила се
Той е благ, Неговата  ръка - всетворяща
пред него душата си смири.
покажи се ти нежна и любяща.
О,  любими мой, о скъпи мой
също като в моя сън
немилостив показа ми се Той.
Пред Него моя повик беше ощетен.
Той глух е и бозответен.

Дете, от жалост се удръж
Смири душевните терзания.
Пречисти, се в тайнството причастие
Пожъртвай сърце Богу.
О, любими, това което в мен кипи,
това и Бог, не ще да усмири
не ща аз тайнства, нито жъртви
не оживяват те за моя жалост мъртви.

Защо, когато сам изрече,
любов - светото слово
ти от думите си се отрече
и свърза се с клетва нова.
И ти, и ти я нея заблуди
Не разкъсвай гърдите си с излишна мъка
Не стой горе, слез предателю.
Него съдя - Създателя.


О, любимий, любимий всичко свърши
окончателно е пропаднало.
живота ми е безрадостно зло
което на мене провидението е дало.
Угасни ти противен свят!
Свърши живот, върни се назад!
Самият Бог е враг на Леоноре!
О, нека да загина! нека ида скоро горе!


Небесни царю, ней прости!
Ти  дълготърпелив си.
Тя не знае що твори:
Душата си изпраща в забвение.
Детото земно, попаднало от тежка скръб в заблуда,
ще въведа в правий Божий път.
Раят е за смирените е награда.
Страшно мъчение е Ада.

О, скъпи мой,
какъв небесен Рай,
какво мъчение в Ада
с тебе - всичко е небесен рай.
без тебе - всичко ад е.
Угасни противен свят.
Свърши живот се, където няма друга.
Без теб съм мъртва аз.
Където си ти, там е Рая.

Така дръзко,  пълна с лубовна мъка
душата в нея се бунтувала
Твореца тя на съд
безумно призовавала.
терзала се, вълнувала,
и безутешно тя  с глас ридала.
Дорде  нощта внезапно паднала
и тъмният й свод върху нам
изсипал безчет звезди

И ето....как в тишината
 зачул се конски тропот,
по-после по полето се явил ездач.
Гръм!.  С гръм (от копитатат на коня - б.пр.) достигна до портите
  с гръм  ги отвори
и портите  дръннаха на панттите си
и се отвориха.
тя се потреперала;
 Промъкнал Вилхем се през портите и й прошепнал:

Скоро! Идвай  с мене,  моя светлина !
нима сега си друга, спиш ли?!
Обичаш ли ме още и сега?
Смееш ли се, тъжиш ли?
Скъпи, аз Бога зарад теб принесох,
а аз... ела отгоре, зарад мене слез (от небето - б.пр.)
без теб света  потъмнява.
-----------------------------------
-------------
Седни на черния ми кон,
аз ида отдалеко.
Не се помайвай, мила, идвай скоро.
сядай ти на моя вихрогон.
Път  дълъг чака нам  - а има малък срок.
Но що е толкоз спешно, мили нам?
И вятър  вие храстите и тъмна нощ в поля.
Бъди със мен  на воля.

Нуждата ни е в тъмнината нощна.
и в в във вятърът  що храстите вие
часовете бягат, бърза конят мой
и нетърпеливо с копито рие.
Ние нямаме време. Идвай скоро
Нам предстои  ни дълъг път , а малък срок
И то не в полусън, а в галоп
Сто мили нам ни  предстои
до брачното ни ложе.

Но, скъпи, как   конят твой
ще да  прелети
до утре сто мили?
И как до твойто кътче толкоз скоро той
ще заведе ни?
 ти  чуй птиченцето колоколо пее -
единадесет часа е вече.
Да, но месесецът настъпи,  той ще свети нам,
скъпа невесто на мъртвеца,
аз качвам се на коня и не се боя.
до края на света ще да достигна.

Но где е твойто кътче,
где е наший приют скромен
Далеко е пет-шест досток (мярка за разстояние или време б.пр)...
прохладний, тихий, тъмний.
  Е ли като за  мене  място  е това ?
За двама ни е то - готово веч е всичко там!
Там ще заварим гости.
...........................
Тя спорила, примигвала,
и накрая се коня се метнала
годеника си нежно прегърнала
и с него на коня прелитнала.
Помълчали - кон бежи, та лети.
 под тях земя шуми,
вихри се вълнуват,
камъни искри свистят.

И минавали покрай къщи и хълмове
през Полята, леса, летели
под конски тропот мостове
се тресли и гърмели.
"не е ли страшно"?
"Месецът ни свети  нам,
скъпа невесто на мъртвеца."
защо така държиш се ти, защо това твърдиш?"

Но кой там стене, що звъни
що врана възбудило
та мъртъв звън, надгробен стон
глас над могила
и виден хор - идат, пеят
на драги тежки гроб везмо
и погребалний
като вой на кучета печалний

"Зарийте гроб в полунощ
слизам треперщ на место
За мен! Зова ви, на сватбата си с моята невеста!
за мен, певци! за мене пастори! запейте за нашто дълголетие в хор.
нам дайте на обручение.
Пастори - благословение!"

И звън утихва.
Звъни и гроб пропада.
Стъплилите се хор пороверяват.
и всички в миг побягват
в тъмнината черна
и далеч, далеч коня черен бежи, та лети.
под него земята шуми.
Вихри се вълнуват.
ОТ камъните свистят искри.


"Мое конче, мое конче,
кучетата, бягат от нам.
Я чуй нощтта е млада.
Мое конче, мое конче,
бухал крещи в нощтта.
Мое конче, мое конче,
 не бързай толкова много,
изпълнене е веч срокът,
ние веч сме близко до кътчето."

До вратата конят бил застанала за опора
завързал го, оставил го и се отупал
ездачът бичи стегнал му затвора,
ала след удар силен, затвора  рухнал.
Те кладище видели там
Кон носи се по гроб
Лъчите на луна сияят
и кръстовете в кръгове менят се.

И какво Леоноре, какво от това?
О страх! в едничък миг
парчета дрехи в кусок
в миг полетяла с него сякаш била тленна
и нямала кожа върху кости
Безгласният череп не придържал я.
.....
Тя била в ръцете на бездиханен скелет

Кон прянул. пламък из ноздрите му волен изригнал
после друг.  Внезапно той се разбеснял
и после в миг пред нея  той пропял.
И с вой и стон на вьiшина.
И крясък на подземна глъбина,
 лежи Леоноре в   страх,
полумъртва на прах.

 и бляскат месечни лъчи,
ръка с ръка лети.
Виси над ней тълпа......
и й припява:
Търпи, търпи, не измъчвай своите гърди.
Творецу в беда, покорна бъди.
Твоят труп сега седи в могила.
А душата ти Господ, помилва.








Превод на Жуковский




Леноре снился страшный сон,
‎Проснулася в испуге.
«Где милый? Что с ним? Жив ли он?
‎И верен ли подруге?»
Пошел в чужую он страну
За Фридериком на войну;
‎Никто об нем не слышит;
‎А сам он к ней не пишет.

С императрицею король
‎За что-то раздружились,
И кровь лилась, лилась… доколь
‎Они не помирились.
И оба войска, кончив бой,
С музы́кой, песнями, пальбой,
‎С торжественностью ратной
‎Пустились в путь обратный.

Идут! идут! за строем строй;
‎Пылят, гремят, сверкают;
Родные, ближние толпой
‎Встречать их выбегают;
Там обнял друга нежный друг,
Там сын отца, жену супруг;
‎Всем радость… а Леноре
‎Отчаянное горе.

Она обходит ратный строй
‎И друга вызывает;
Но вести нет ей никакой:
‎Никто об нем не знает.
Когда же мимо рать прошла —
Она свет божий прокляла,
‎И громко зарыдала,
‎И на землю упала.

К Леноре мать бежит с тоской:
‎«Что так тебя волнует?
Что сделалось, дитя, с тобой?» —
‎И дочь свою целует.
«О друг мой, друг мой, все прошло!
Мне жизнь не жизнь, а скорбь и зло;
‎Сам бог врагом Леноре…
‎О горе мне! о горе!»

«Прости ее, небесный царь!
‎Родная, помолися;
Он благ, его руки мы тварь:
‎Пред ним душей смирися». —
«О друг мой, друг мой, все как сон…
Немилостив со мною он;
‎Пред ним мой крик был тщетен…
‎Он глух и безответен».

«Дитя, от жалоб удержись;
‎Смири души тревогу;
Пречистых тайн причастись,
‎Пожертвуй сердцем богу». —
«О друг мой, что во мне кипит,
Того и бог не усмирит:
‎Ни тайнами, ни жертвой
‎Не оживится мертвый».

«Но что, когда он сам забыл
‎Любви святое слово,
И прежней клятве изменил,
‎И связан клятвой новой?
И ты, и ты об нем забудь;
Не рви тоской напрасной грудь;
‎Не стоит слез предатель;
‎Ему судья создатель».

«О друг мой, друг мой, все прошло;
‎Пропавшее пропало;
Жизнь безотрадную назло
‎Мне провиденье дало…
Угасни ты, противный свет!
Погибни, жизнь, где друга нет!
‎Сам бог врагом Леноре…
‎О горе мне! о горе!»

«Небесный царь, да ей простит
‎Твое долготерпенье!
Она не знает, что творит:
‎Ее душа в забвенье.
Дитя, земную скорбь забудь:
Ведет ко благу божий путь;
‎Смиренным рай награда.
‎Страшись мучений ада».

«О друг мой, что небесный рай?
‎Что адское мученье?
С ним вместе — все небесный рай;
‎С ним розно — все мученье;
Угасни ты, противный свет!
Погибни, жизнь, где друга нет!
‎С ним розно умерла я
‎И здесь и там для рая».

Так дерзко, полная тоской,
‎Душа в ней бунтовала…
Творца на суд она с собой
‎Безумно вызывала,
Терзалась, волосы рвала
До той поры, как ночь пришла
‎И темный свод над нами
‎Усыпался звездами.

И вот… как будто легкий скок
‎Коня в тиши раздался:
Несется по полю ездок;
‎Гремя, к крыльцу примчался;
Гремя, взбежал он на крыльцо;
И двери брякнуло кольцо…
‎В ней жилки задрожали…
‎Сквозь дверь ей прошептали:

«Скорей! сойди ко мне, мой свет!
‎Ты ждешь ли друга, спишь ли?
Меня забыла ты иль нет?
‎Смеешься ли, грустишь ли?» —
«Ах! малый… бог тебя принес!
А я… от горьких, горьких слез
‎И свет в очах затмился…
‎Ты как здесь очутился?»

«Седлаем в полночь мы коней…
‎Я еду издалёка.
Не медли, друг; сойди скорей;
‎Путь долог, мало срока». —
«На что спешить, мой милый, нам?
И ветер воет по кустам,
‎И тьма ночная в поле;
‎Побудь со мной на воле».

«Что нужды нам до тьмы ночной!
‎В кустах пусть ветер воет.
Часы бегут; конь борзый мой
‎Копытом, землю роет;
Нельзя нам ждать; сойди, дружок;
Нам долгий путь, нам малый срок;
‎Не в пору сон и нега:
‎Сто миль нам до ночлега».

«Но как же конь твой пролетит
‎Сто миль до утра, милый?
Ты слышишь, колокол гудит:
‎Одиннадцать пробило». —
«Но месяц встал, он светит нам…
Гладка дорога мертвецам;
‎Мы скачем, не боимся;
‎До света мы домчимся».

«Но где же, где твой уголок?
‎Где наш приют укромный?» —
«Далеко он… пять-шесть досток…
‎Прохладный, тихий, темный». —
«Есть место мне?» — «Обоим нам.
Поедем! все готово там;
‎Ждут гости в нашей келье;
‎Пора на новоселье!»

Она подумала, сошла,
‎И на коня вспрыгнула,
И друга нежно обняла,
‎И вся к нему прильнула.
Помчались… конь бежит, летит.
Под ним земля шумит, дрожит,
‎С дороги вихри вьются,
‎От камней искры льются.

И мимо их холмы, кусты,
‎Поля, леса летели;
Под конским топотом мосты
‎Тряслися и гремели.
«Не страшно ль?» — «Месяц светит нам!» —
«Гладка дорога мертвецам!
‎Да что же так дрожишь ты?» —
‎«Зачем о них твердишь ты?»

«Но кто там стонет? Что за звон?
‎Что ворона взбудило?
По мертвом звон; надгробный стон;
‎Голосят над могилой».
И виден ход: идут, поют,
На дрогах тяжкий гроб везут,
‎И голос погребальный,
‎Как вой совы печальный.

«Заройте гроб в полночный час:
‎Слезам теперь не место;
За мной! к себе на свадьбу вас
‎Зову с моей невестой.
За мной, певцы; за мной, пасто́р;
Пропой нам многолетье, хор;
‎Нам дай на обрученье,
‎Пасто́р, благословенье».

И звон утих… и гроб пропал…
‎Столпился хор проворно
И по дороге побежал
‎За ними тенью черной.
И дале, дале!.. конь летит,
Под ним земля шумит, дрожит,
‎С дороги вихри вьются,
‎От камней искры льются.

И сзади, спереди, с боков
‎Окрестность вся летела:
Поля, холмы, ряды кустов,
‎Заборы, домы, села.
«Не страшно ль?» — «Месяц светит нам». —
«Гладка дорога мертвецам!
‎Да что же так дрожишь ты?» —
‎«О мертвых все твердишь ты!»

Вот у дороги, над столбом,
‎Где висельник чернеет,
Воздушных рой, свиясь кольцом,
‎Кружится, пляшет, веет.
«Ко мне, за мной, вы, плясуны!
Вы все на пир приглашены!
‎Скачу, лечу жениться…
‎Ко мне! Повеселиться!»

И лётом, лётом легкий рой
‎Пустился вслед за ними,
Шумя, как ветер полевой
‎Меж листьями сухими.
И дале, дале!.. конь летит,
Под ним земля шумит, дрожит,
‎С дороги вихри вьются,
‎От камней искры льются.

Вдали, вблизи, со всех сторон
‎Все мимо их бежало;
И все, как тень, и все, как сон,
‎Мгновенно пропадало.
«Не страшно ль?» — «Месяц светит нам». —
«Гладка дорога мертвецам!
‎Да что же так дрожишь ты?» —
‎«Зачем о них твердишь ты?»

«Мой конь, мой конь, песок бежит;
‎Я чую, ночь свежее;
Мой конь, мой конь, петух кричит;
‎Мой конь, несись быстрее…
Окончен путь; исполнен срок;
Наш близко, близко уголок;
‎В минуту мы у места…
‎Приехали, невеста!»

К воротам конь во весь опор
‎Примчавшись, стал и топнул;
Ездок бичом стегнул затвор —
‎Затвор со стуком лопнул;
Они кладбище видят там…
Конь быстро мчится по гробам;
‎Лучи луны сияют,
‎Кругом кресты мелькают.

И что ж, Ленора, что потом?
‎О страх!.. в одно мгновенье
Кусок одежды за куском
‎Слетел с него, как тленье;
И нет уж кожи на костях;
Безглазый череп на плечах;
‎Нет каски, нет колета;
‎Она в руках скелета.

Конь прянул… пламя из ноздрей
‎Волною побежало;
И вдруг… все пылью перед ней
‎Расшиблось и пропало.
И вой и стон на вышине;
И крик в подземной глубине,
‎Лежит Ленора в страхе
‎Полмертвая на прахе.

И в блеске месячных лучей,
‎Рука с рукой, летает,
Виясь над ней, толпа теней
‎И так ей припевает:
«Терпи, терпи, хоть ноет грудь;
Творцу в бедах покорна будь;
‎Твой труп сойди в могилу!
‎А душу бог помилуй!»